В сентябре 1939 г. был арестован последний владелец Несвижского замка из рода Радзивилов.
istpravda.ru/bel
Многие из нас бывали в знаменитом замке Радзивилов в Несвиже. Сердце замирает от увиденного, ведь перед нами в одну секунду проплывает вековая история Беларуси. Впрочем, до сих пор в истории этой архитектурной жемчужины и ее последних владельцев остается много тайн и белых пятен.
К примеру, не многие сегодня знают, о трагической судьбе последнего владельца Несвижского замка и о том, как большевики распорядились с оказавшимися в их руках в сентябре 1939 г. радзивиловскими богатствами. А между тем эта захватывающая и детективная история заслуживает особого внимания. Судьба ордината 18 декабря 1935 года умер предпоследний XVI Несвижский ординат Альбрехт Антоний Радзивил.
Замок и родовые земельные владения унаследовал его младший брат Леон Владислав. История этого человека, к сожалению, не достаточно изучена историками.Однако биография Леона заслуживает самого пристального внимания. Родился князь в Потсдаме в 1888 г. Позднее с отличием окончил Императорский Пажеский корпус в Петербурге в 1909 г. и поступил на службу в Лейб-гвардии Преображенский полк. С началом Первой Мировой войны в совершенстве владевший польским, русским, немецким и итальянским языками Леон Владислав Радзивил поступил на службу в отдел иностранных дел генерального штаба Русской императорской армии и прослужил там до октябрьской революции 1917 г. 5 июля 1917 года за службу князь был награжден орденом Святого Станислава 3 степени. В то время политические декорации менялись со скоростью света. В 1918 г. была провозглашена независимость Польши, а в мае 1919-го Леон Радзивил вступил в польскую армию. Учитывая опыт службы в русском генеральном штабе, молодого князя направляют в политический отдел Главного командования Войска Польского.
Через несколько месяцев князь переходит во Второй (разведывательный) отдел Генерального штаба. После советско-польской войны 1920 г., князь Радзивил уволился из армии и занялся меценатством. Благо средства позволяли. С 1935 года князь Радзивил практически все время жил в Несвижском замке. Им была организована фабрика по производству консервированных огурцов в Радзивильмонтах.
После начала Второй Мировой войны старинная резиденция белорусских князей стала приютом для многих беженцев «голубых» кровей, которые оставили окруженную гитлеровскими войсками Варшаву. В Несвиж приехали генерал Войска Польского Шептицкий, генерал Филиппович с дочерью и многие другие.
Военные, представители общественной и политической элиты – все эти люди рассчитывали на то, что древние стены Несвижского дворца защитят их от безумия войны. Но как они ошибались.
… 17 сентября 1939 года в кабинете князя зазвонил телефон. Человек на том конце провода представился комиссаром Сироткой. Князь посчитал, что кто-то плохо пошутил, назвав себя именем его знаменитого предка, и положил трубку.
Но, тут же, раздался повторный звонок и собеседник сообщил, что в городе Красная Армия и скоро в замок приедут уполномоченные. Визит людей в «васильковых» фуражках не заставил себя ждать.
Одним из тех, кто пришел за князем был и корреспондент газеты «Правда». Вот как он описывал арест Радзивила: «Марш советских войск был настолько стремительным, что многие польские паны и помещики не успели сбежать.
В центре города мы заняли здание, где раньше находилось управление имениями князя Радзивила. Тот, кто видел приходные книги князя, может представить себе огромные богатства, которыми он владел. Этому человеку принадлежали десятки тысяч гектаров земли, и большое количество скота.
У крестьянина-белоруса мы спросили, где замок князя. Крестьянин сел в наш автомобиль и впервые в жизни как хозяин въехал в княжеский парк. Мы с майором Гридневым, мягко ступая по коврам, разосланным по лестницам, поднялись на второй этаж замка.
В гостиной нас встретил какой-то польский журналист, бежавший из Варшавы. Из разных комнат начали выходить в гостиную важные чиновники бывшей польского государства. На груди у них были ордена и медали. В гостиную вышла жена польского генерала, которая сбежала из Варшавы.
Наконец появился князь Лев (так в тексте статьи – И.М.) Радзивил. Мы попросили сдать оружие. Из разных комнат принесли браунинг, маузеры, охотничьи ружья.
В замке Радзивила – огромные богатства. Здесь имеется большая библиотека, коллекция всевозможного оружия, картины знаменитых европейских мастеров живописи».
По воспоминаниям очевидцев во время ареста возмущенный князь повернулся к слугам и сказал: «Все, что сейчас происходит – это огромная ошибка».
Арест Леона Радзивила проводил майор госбезопасности Вячеслав Гриднев. Этот человек сделал успешную карьеру в советских специальных органах, пройдя путь от уполномоченного ЧК до начальника высшей разведывательной школы МГБ СССР.
Во время освободительного похода Красной Армии в Западную Беларусь в сентябре 1939 года Гриднев был направлен «на запад» в качестве начальника оперативной группы НКВД БССР.
За организацию операции по аресту князя Леона Радзивила, а также других высокопоставленных польских чиновников в Несвижском замке майор госбезопасности был награжден Орденом «Боевого Красного Знамени».
Позже Гриднев был назначен начальником Волковысского горотдела НКВД. С началом Великой Отечественной войны занимался формированием разведывательно-диверсионных отрядов для заброски в тыл германских войск.
Князя Леона Радзивила с семьей и других, арестованных в замке мужчин, вывезли в начале в Минск, в тюрьму НКВД, а затем на Лубянку. Скорее всего, у советских спецслужб был план использования влиятельного белорусского магната в своих целях.
Последнего несвижского ордината спасло знакомства его матери Марии Розы из Браницких с семьей итальянского монарха. В молодости княгиня Браницкая вела активную светскую жизнь. Дипломаты, художники, интеллектуалы, представители монарших родов – молодая дворянка тогда и не представляла, что эти знакомства спасут ей и ее родным жизнь.
О том, что семья Леона Радзивила находится на Лубянке, стало известно королеве Италии Елене Черногорской, и та обратилась за помощью к министру иностранных дел Италии Галиацо Чиано. В конце концов, к решению судьбы Радзивилов подключился премьер-министр Италии Бенито Муссолини.
В результате разыгранной комбинации Радзивила удалось обменять на итальянских коммунистов, содержавшихся в тюрьмах фашистской Италии. Поговаривали, что среди освобожденных тогда коммунистов был и знаменитый Пальмиро Тольятти.
Последний Несвижский ординат князь Леон Радзивил вместе с родными выехал сначала в Италию, а затем в Англию. Находясь в Европе, он полностью отошел от активной общественной жизни и всю Вторую Мировую войну провел на туманном Альбионе. После войны Радзивил переехал в Париж, где тихо умер весной 1959 года.
Замок
После присоединения Западной Беларуси к БССР в древнюю резиденцию Радзивилов зачастили различные ответственные товарищи. Их взорам представало богатое убранство княжеских покоев.
Вот как описывал в письме Сталину «жемчужину» белорусской архитектуры руководитель советской Беларуси П. Пономаренко: «…В Несвиже я посетил замок Радзивилов. Здание двухэтажное, около двухсот огромных комнат. Везде висят картины, среди которых много шедевров, оружие всех эпох, украшенное серебром, золотом, знаменитая библиотека просто бесценна».
Посещали замок и «репортеры» главных советских газет. К примеру, вот что написал о резиденции Радзивилов корреспондент «Правды», будущий советский детский писатель Валентин Катаев: «Я видел знаменитый замок князей Радзивилов и местечке Несвиж. Красная Армия только что прошла. Владельцы замка не успели бежать, они были захвачены врасплох. Замок окружен водой. Он соединяется с местечком дамбой.
Поляки минировали дамбу. Если бы они ее взорвали, окрестности оказались бы затопленными. Но в панике они не успели. Несчастье было предотвращено. По минированной дамбе, обсаженной деревьями с выбеленными стволами, минуя подъемный мост, мы въехали в глубокие ворота замка.
Одно крыло замка ремонтировалось. Стояла лестница. Часть стены белела новой штукатуркой. Над главным подъездом был высечен крючконосый польский орел с острыми крыльями, висел венецианский фонарь кованого железа, грубый и вместе с тем изящный.
По каменной холодной лестнице с медными перилами мы поднялись в сумрачную большую прихожую, увешанную старинными картинами и уставленную темной старинной мебелью. Здесь временно помещалась наша кордегардия. Вооруженные красноармейцы сидели на креслах и диванах. Стоял пулемет.
Караульный начальник послал за управляющим, тот скоро явился. Это был немолодой плотный господин в дорогом просторном английском костюме ворсистой шерсти, в домашних башмаках и в превосходной сорочке с отстегнутым воротничком. Он поздоровался с нами с подобострастной, несколько слащавой любезностью, за которой чувствовались глубоко скрытое презрение и ярость.
Мы попросили его показать нам замок. Он еще раз поклонился и повел нас по залам. Мы молча следовали за ним, поражаясь величине, количеству и богатству панских покоев. Каждая комната была величиной со зрительный зал небольшого театра.
Особенно бросалось в глаза то, что всюду стены были беленые. Их грубая, даже, я бы сказал, казарменная, белизна подчеркивала богатство мебели, паркетов, сложенных из множества драгоценных сортов дерева — красного, черного, лимонного, массивных полированных дверей, громадных зеркал в тонких золотых рамах.
Мы увидели кабинет князя с длинным столом посередине. За этим столом свободно могло бы поместиться пятьдесят человек. Стол был покрыт драгоценными скатертями и вышивками. На нем стояли цветы, вазы, книги, миниатюры и современные семейные фотографии, было разбросано множество французских и американских иллюстрированных журналов за июль, август и даже сентябрь месяц этого рокового для хозяев года.
Мы видели грандиозный охотничий зал, устланный шкурами медведей, волков, лисиц. На длинных столах было разложено охотничье оружие — пистолеты, мушкетоны, кинжалы, современные штуцера, винтовки.
На стенах висели во множестве рога оленей, лосей, кабаньи клыки. Последние были оправлены в золото, сложены попарно и висели на золотых цепочках на гвоздиках, как маленькие костяные хомутики. Под каждой парой клыков была надпись.
Оказывается, все эти рога и клыки получили «Гран при» на какой-то аристократической охотничьей выставке в Париже. Тут же был устроен домашний тир, где на черном фоне виднелись белые зайцы и олени.
Затем мы осмотрели рыцарский зал, полный рыцарских доспехов — шлемов, нагрудников, набедренников. Ряд рыцарей стояли вдоль белых стен, блестя тусклым серебром и золотом. Стояли целые рыцари-всадники со страусовыми перьями на решетчатых шлемах.
Я, конечно, знал, что существуют в мире князья и майораты. Но как-то отвлеченно. Теперь же я увидел это воочию. Это произвело особенно подавляющее впечатление. 27 декабря 1939 г. было принято решение о создании в замке исторического музея. Но буквально через несколько недель от этой идеи отказались, решив 10.01.1940 г. передать древнюю резиденцию в распоряжение НКВД БССР и сделать там дом отдыха для «чекистов».
Наконец, в июле 1940 г. на заседании Бюро ЦК КП(б)Б постановили организовать в замке автодорожный техникум.
По-своему распорядились и с богатейшим имуществом Несвижского замка. В протоколе заседания Бюро ЦК КП(б)Б №42 от 03.01.1941 в частности предписывалось следующее:
а) библиотеку и архив передать в распоряжение Академии Наук БССР;
б) ценные художественные картины и скульптуры – Картинной галерее БССР;
в) рыцарские доспехи, оружие и другое имущество рыцарского зала – Историческому музею БССР и киностудии;
г) коллекцию охотничьего зала – музею Белостокского государственного заповедника;
д) костюмы, мебель – большому театру оперы и балета БССР, БДТ-I, Дому работников искусств.
В соответствии с этим распоряжением 264 картины, украшавших стены залов и комнат замка, были переданы в Государственную картинную галерею БССР. Быстрая оккупация Минска немцами в июне 1941 г. не позволила эвакуировать все ценности.
Многие картины были вывезены в Германию и после войны вновь возвращены в советскую Беларусь. Впоследствии часть коллекции по решению советского руководства была подарена Польше.
60 тонн ценнейших документов из Несвижской коллекции отправились в Исторический архив при Академии Наук БССР. Не без «приключений» радзивиловские документы пережили время нацистской оккупации, путешествовали по Европе, но, в конце концов, вновь вернулись в Минск.
В 1945 г. в замке был устроен санаторий, просуществовавший до начала 1990-х. После обретения Беларусью независимости в замке начались реставрационные работы окончившиеся летом 2012 г. Искренне верю, что гуляя по коридорам и залам резиденции «некоронованным белорусских королей» туристы вспомнят и о последних владельцах архитектурной жемчужины Беларуси, поскольку судьба этих людей – это часть белорусской национальной истории.
Игорь Мельников, “Историческая правда”
